Их призвание
С миллениалами есть проблема. Миллениалы - это люди, которые родились после 1981 года. Я тогда же родился, но я все-таки маргинал, для примера не гожусь. Зато кругом подследственных хоть отбавляй. Я эту проблему эмпирически обнаружил. Почти у всех моих друзей большие трудности с призванием. Они ищут его с младых ногтей, никак не найдут и страшно мучаются по этому поводу. Позавчера приятель зашел и говорит: - Депрессуха. Хреново так... - Что случилось? - Не понимаю, зачем я живу. - Как это? - Ну, не знаю своего призвания. Фигней какой-то занимаюсь. - Ты - топ-менеджер Сбербанка. - Говорю же - фигней. - А чем бы ты хотел заниматься? Приятель аж губами задрожал. - Не знаю! В том-то и беда, что не знаю. Не могу найти призвание. - Как ты его ищешь? - Думаю о нем. Копаюсь в себе постоянно. Анализирую, сопоставляю. Я крякнул. Неудобно как-то. Перевел разговор в футбольную плоскость.
А вчера жену в ту же степь понесло. Я книжку читал интересную, а она вдруг говорит: - Боря, как ты думаешь, в чем мое призвание? Я стишком ответил. Я когда занят, всегда стишком отвечаю: - Детей рожать, меня ублажать. - Я серьезно. Занимаюсь какой-то фигней, а хочется настоящего. Я отложил книгу, потому что запроисходил "День сурка". Зря я в таком количестве употреблял наркотики. Флешбэки пришли. Легкие трипы и слуховые аберрации. А жена продолжает: - Может, мне уйти с работы и открыть приют для собак? - Уйди, открой. - Но я не уверена, что это мое призвание. - Тогда не уходи. - Глупо как-то работать программистом. - Ага. В эпоху цифровых технологий разумнее работать грузчиком. - Ладно. Не глупо, а мелко. Люди детей в Африке спасают, а я... Может, мне поехать в Африку? - Поезжай. - Ты черствый. Я бы поехала, если б точно знала, что именно там мое место. Но я не знаю. Это самое страшное - не знать своего призвания. Я вздохнул и лег на левый бок. В такие минуты надо засыпать, чтобы быстрее отпустило. Утром задумался. Сутки думал над проблемой призвания.
Откуда у этого слова ноги растут? Потом смекнул. И приятель и жена считают себя личностями, индивидуальностями и уникальными людьми. С недавних пор молодёжь именно в таких категориях о себя думает. Европейское поветрие. У них там все люди личности, индивидуальности и уникумы. Особенно эмигранты. А раз я личность, индивидуальность и уникум, то у меня по определению должно быть призвание. Что-то большое, высокое и только моё. Так они мыслят. В них эту идею еще в подростковом возрасте инкорпорировали. Если человеку какую-нибудь идею рано втемяшить, он ее своей начинает считать. А свои идеи, чтоб вы знали, критике плохо поддаются. Плюс - идея симпатичная. Во-первых, дополнительно льет воду на мельницу твоей уникальности. Во-вторых, очень простая и понятная. Надо всего лишь найти призвание и жизнь сразу станет охренительной. В каком-то смысле, вера в призвание - это такая миллениальная религия. В христианстве ищут Царство Божье, чтобы всё сложилось, а тут призвание.
Миллениалы, ети их Будда! Как деликатно сказать жене и приятелю, что они не шибко уникальные, а призвание просто очередная идейка, которую люди утвердили над собой, чтобы она ими помыкала к их счастью, как Салтычиха крестьянами? Найти призвание, это ж надо... Будто оно на самом деле в живой природе существует и ждет их на пеньке в лесу, а они, дураки, всё время мимо проходят. Будто его не самому нужно творить. Будто оно где-то спит готовое. У меня этих призваний было, как на сучке блох, если вдуматься. В восемь лет я считал, что мое призвание - каратэ. В шестнадцать хотел стать вором в законе и трахнуть всех девушек Перми. После двадцати активно саморазрушался. Потом мнил себя поэтом. Теперь вот мне блазнится, что я прозаик. Только в наш век повсеместной борьбы с пафосом вместо слова "хобби" могло появиться слово "призвание". Жену и приятеля призвание так тиранит, что у них на жизнь сил не остается. Оно прямо пьет из их экзистенциальных колодцев, как верблюд Сахарский. Превращает в неврастеников.
Ничего не стал им объяснять. Бесполезно. Это как баптисту говорить, что Бога нет. Или феминистке, что она сектантка. Или убеждать конспиролога в отсутствии заговоров. Или рассказывать фашисту, что у него не из-за евреев член маленький. Или плоскоземельцу про круглую Землю разжевывать. Или намекать графоману с Прозы.ру, что он графоман. План составил деятельный. В субботу днем осуществил. Привез жену и приятеля на карьер в лесу. Там трава сухая до сих пор стоит. Высокая такая, выше пояса. Жаль, не рожь. Поставил у обрыва. Свистнул. Из леса выбежали дети. Пять штук нанял для этой акции. Жена с приятелем в недоумении. А я говорю: - Чего смотрите? Ловите их скорей, а то они в пропасть упадут! Быстро, быстро! Кинулись ловить. Двоих поймали. А дети тупые. Подбежали к обрыву и встали. Шучу. Попрыгали. Опять шучу. Не было никаких детей, но тридцатилетние Холдены Колфилды реально задрали. Все как-то забывают, что герой Сэлинджера писал письмо в семнадцать лет и из сумасшедшего дома. Нет никакого призвания. Ни у кого нет. И никогда не было. И не будет. Курта Воннегута в такие минуты вспоминаю. "Мы сюда родились, чтобы заниматься ничегонеделаньем". Вороти, что хочешь, короче. А если ничего не хочешь - ничего не вороти.
Публикуется с разрешения автора